Барин и гувернантка

Мадмуазель по прежнему гладила и обнимала молодую гувернантку сладостно вспоминая вслух как она любилась с мужчинами в своем Париже. рассказывая во всех пикантных подробностях слегка коверкая русский язык. Глашка оглушенно дышала как загнанная лошадь что пробежала сотню верст. От этих поползновений молодой дурехи барин не выдержав стал изливаться в раскрытый рот